Сергей Есенин — Собаке Качалова (Дай, Джим, на счастье лапу мне): Стих

Дай, Джим, на счастье лапу мне,
Такую лапу не видал я сроду.
Давай с тобой полаем при луне
На тихую, бесшумную погоду.
Дай, Джим, на счастье лапу мне.

Пожалуйста, голубчик, не лижись.
Пойми со мной хоть самое простое.
Ведь ты не знаешь, что такое жизнь,
Не знаешь ты, что жить на свете стоит.

Хозяин твой и мил и знаменит,
И у него гостей бывает в доме много,
И каждый, улыбаясь, норовит
Тебя по шерсти бархатной потрогать.

Ты по-собачьи дьявольски красив,
С такою милою доверчивой приятцей.
И, никого ни капли не спросив,
Как пьяный друг, ты лезешь целоваться.

Мой милый Джим, среди твоих гостей
Так много всяких и невсяких было.
Но та, что всех безмолвней и грустней,
Сюда случайно вдруг не заходила?

Она придет, даю тебе поруку.
И без меня, в ее уставясь взгляд,
Ты за меня лизни ей нежно руку
За все, в чем был и не был виноват.

Анализ стихотворения «Собаке Качалова» Есенина

Стихотворение «Собаке Качалова» было написано Есениным в 1925 г. Он выделяется среди других произведений поэта позднего периода творчества. К концу жизни Есенин часто находился в мрачном и подавленном состоянии. «Собака Качалова» — оптимистичное и радостное произведение, лишь к концу приобретающее печальный характер. Оно основано на реальном случае. Есенин пришел в гости к своему другу – актеру В. Качалову. Того еще не было дома, и поэт в ожидании хозяина познакомился с его собакой Джимом. Вернувшись домой, Качалов увидел, что Есенин и пес выглядят закадычными друзьями. Через некоторые время поэт написал стихотворение, посвященное собаке, и торжественно прочитал его перед хозяином.

Несмотря на шутливый характер, произведение содержит глубокое философское размышление. Есенин с трудом скрывал свое разочарование от жизни. Он искал и не находил утешения в алкоголе и многочисленных романах. Поэт устал от человеческого общества и более ненужной ему навязчивой славы. В детстве Есенин чувствовал свою единение с природой, но городская жизнь постепенно оборвала эту связь. Душевный разговор с собакой возвращает его в детство, когда все было ясно и понятно. Животное не может стать источником страданий, оно внимательно выслушает горькую исповедь любого человека.

Есенин ведет с Джимом очень серьезный философский разговор о смысле жизни. Он понимает, что собаке недоступны человеческие страсти и завидует ему в этом. Джиму неважно, какое у человека прошлое и как к нему относятся окружающие. Недобрая слава Есенина заставляет его глубоко ценить такое отношение. Многие отворачивались от поэта, узнав о его буйных выходках. Но собака живет только настоящим днем и готова всегда молча выслушать его покаяние.

В конце стихотворения Есенин переходит к очень личной теме. Он просит Джима попросить за него прощения у той, «что всех безмолвней и грустней». Вероятно, поэт настолько сильно чувствует свою вину, что не в состоянии сделать это сам. Даже человека он не может назначить в посредники, так как слова не передадут полностью его раскаяние. «Лизни ей нежно руку», — только так Есенин может выразить свою покорность и признание тяжелой вины. Так и не было до конца установлено, кого же имел в виду поэт. Учитывая его бурную жизнь, на эту роль могло претендовать несколько женщин. Наиболее распространена версия, что этой таинственной гостьей могла быть Г. Бениславская, которую связывали с Есениным давние и очень непростые отношения.

Уважаемые друзья!
На Change.org создана петиция президенту РФ В.В. Путину
об открытии архивной информации о гибели С. Есенина

Призываем всех принять участие в этой акции и поставить свою подпись
ПЕТИЦИЯ

Меркулов В.В. Гимн доберману

Гимн доберману
(Заметки есениноведа)

Знаете ли вы, какой породы была собака Качалова, которой Сергей Есенин посвятил известные стихи «Дай, Джим, на счастье лапу мне»? Представитель какой породы удостоился любви и привязанности великого актера, интимно-доверительного, как к человеку, дружеского обращения великого поэта?
Это исторический факт, и речь пойдет о добермане, о собаке, по праву носящей в названии своей породы имя конкретного человека — селекционера-самоучки, жителя городка Апольда (Германия) Карла Фридриха Луиса Добермана.
В. И. Качалов обожал своего добермана, уважительно и с иронией величая его Джимом Трефовичем. Вероятно, Джим был потомком легендарного Трефа — лучшей полицейской собаки в России начала прошлого века.
Не по воле случая доберман признан сегодня одной из самых популярных пород во всем мире. При первом же взгляде на хорошего добермана человек испытывает эмоциональный подъем, его приводит в восторг монументально-величественная, завораживающая внешность элегантных, гармонично сложенных, благородных, словно вылепленных по одному образцу собак.
Доберман Джим В. И. Качалова был почти черного цвета, с коричневыми подпалинами на груди и брюхе. Об этом писал в конце 60-х годов прошлого века сын Качалова Вадим Васильевич Шверубович. И тогда же он любезно прислал в подарок сохранившуюся фотографию Джима известному литературному исследователю И. А. Синеокому в г. Ялту.
Необычайно трогательная и нежная дружба связывала Василия Ивановича Качалова с Сергеем Есениным. В семье великого актера поэт быстро стал своим человеком. Он запросто бывал у Качаловых, по вечерам охотно и задушевно читал свои стихи. Все забывали о времени и засиживались порой допоздна.
«Поднимаюсь по лестнице, — писал Качалов, — и слышу радостный лай Джима… Я вошел и увидел Есенина и Джима — они уже познакомились и сидели на диване, вплотную прижавшись друг к другу. Есенин одной рукой обнял Джима за шею? а в другой держал его лапу и хриплым баском приговаривал: «Что это за лапа, я сроду не видал такой». Джим радостно взвизгивал и лизал лицо Есенина. Поэт встал и с трудом старался освободиться от Джима, но тот еще несколько раз лизнул его в нос. «Да постой же, может быть, я не хочу больше с тобой целоваться. Что же ты, как пьяный, все время лезешь целоваться!».
По словам Качалова, его Джим внимательно смотрел в лицо своего нового знакомого, когда тот читал стихи, и не хотел уходить из комнаты до глубокой ночи… Перед уходом Есенин снова долго жал ему лапу. «Ах, ты черт, трудно с тобой расстаться. Я ему сегодня же напишу стихи. Приду домой и напишу».
И сдержал обещание…
Через некоторое время С. Есенин торжественно читал написанное стихотворение «Собаке Качалова»:

Дай, Джим, на счастье лапу мне,
Такую лапу не видал я сроду.
Давай с тобой полаем при луне
На тихую, бесшумную погоду…

Ты по-собачьи дьявольски красив,
С такою милою доверчивой приятцей.
И, никого ни капли не спросив,
Как пьяный друг, ты лезешь целоваться…

Необходимо отметить, что «члена семьи» Качалова, собаку Джима, увековечил не только Есенин.
Среди других семейных реликвий в доме внучки Качалова — Марины Вадимовны Шверубович — хранится «портрет Джима», написанный маслом в 1924-1925 годах художницей Ольгой Людвиговной Делавос-Кардовской. Интересен также карандашный рисунок белорусской художницы Олексы Шевченко «Есенин с собакой Качалова Джимом». Под рисунком подпись художницы и дата: «1925».
В малой графике — экслибрисах — Джим запечатлен несколькими художниками, где мы видим его с Сергеем Есениным. Самым первым книжным знаком таким была миниатюра, выполненная художником-анималистом Г.Н. Карловым в 1971 году. Есть такой знак и у харьковского художника Н.С. Неймеша.

Вячеслав МЕРКУЛОВ
«Раненбургский вестник», 01.10.2011 г.
г. Чаплыгин, Липецкая обл.

Как появилось стихотворение «Собаке В. И. Качалова»?

«Дай, Джим, на счастье лапу мне…», — трогательно просит собаку великий поэт крестьянской Руси Сергей Есенин в своём стихотворении. Он отчаянно искал выход из жизненного тупика, куда его загнало отчуждение общества с диктатурой пролетариата, и готов был по-собачьи лаять и выть при луне от тоски и безысходности: «Обложили, со всех сторон обложили». Судьба вела его к «последнему смертельному прыжку», но подарила напоследок светлую дружбу с великим артистом. На своём завершающем тридцатом году жизни поэт встретился весной 1925 года с Василием Ивановичем Качаловым (Шверубовичем).

Сергей Есенин родился в крестьянской семье в селе Константинове под Рязанью 21 сентября (3 октября) 1895 года и был на семнадцать лет младше выдающегося артиста. В детстве он учился так же прилежно, как и Вася Шверубович в городе Вильно, рано проявив поэтический дар. Окончив с отличием четырёхклассное училище в родном селе, Сергей поступил в Спас-Клепиковскую учительскую школу. В 1912 году, успешно одолев курс обучения, переехал в Москву.

Преподавать грамоту он не стал, а устроился на работу в мясную лавку к своему отцу, служившему там приказчиком. Поссорившись с ним, Сергей перебрался из лавки на работу в книгоиздательство, а затем в типографию. Одновременно он посещал лекции на историко-философском отделении университета Шанявского и занятия в «Суриковском литературно-музыкальном кружке». С девятнадцати лет поэт начал печатать свои стихотворения в журналах. Пролетарскую революцию он приветствовал восторженно и написанные им в 1918 году поэмы «Небесный барабанщик», «Иорданская голубица» проникнуты ожиданием преображения России.

В 1925 году поэт Сергей Есенин, наконец-то, познакомился с артистом Василием Ивановичем Качаловым. Он давно мечтал об этом, да всё не складывалось. В гражданскую войну, в июне 1919 года группа артистов Московского Художественного театра во главе с Книппер и Качаловым гастролировала в Харькове и оказалась отрезанной военными действиями от Москвы.

Пробраться в Италию, куда русские артисты были приглашены на съёмки фильма по пьесе К. Гамсуна, они не смогли: в консульстве Константинополя им отказались выдать визы, и пришлось гастролировать в Болгарии и других странах. Только в 1922 году потерявшиеся артисты вернулись на родину и уехали снова на гастроли уже объединённой труппой.

Сергей Есенин в 1920 году после трёх лет брака разошёлся с З. Райх, много пил с «чужим и хохочущим сбродом» и в сборнике стихов «Исповедь хулигана» предстаёт скандалистом, посетителем притонов. Осенью 1921 года он познакомился с прославленной американской танцовщицей Айседорой Дункан, женился на ней и уехал заграницу. С мая 1922 по август 1923 года они находились в Америке, куда приехала и успешно гастролировала труппа Московского Художественного театра. Качалова Василия Ивановича, исполнителя заглавных ролей, пресса называла выдающимся артистом мира.

После возвращения в Россию Сергей Есенин и Айседора Дункан разошлись. Узнав, что труппа МХАТ вернулась в 1924 году с гастролей, поэт загорелся мыслью познакомиться с прославленным артистом, возившим повсюду с собой томик его стихов как напоминание о любимой родине. И вот в один из мартовских дней артист В. Ключарев и писатель Б. Пильняк попросили Василия Ивановича организовать у него дома вечер встречи с Сергеем Есениным, заметив, что поэт с утра пьёт одно молоко, готовясь к возможному знакомству с великим артистом.

Поднимаясь после спектакля по лестнице в свою квартиру, Качалов услышал весёлый лай и радостное повизгивание своей собаки. С первых же минут появления нового гостя с волосами цвета ржи Джим стал проявлять к нему особое расположение, пытаясь лизнуть его в ухо и лицо. Гости долго сидели за столом, спорили о всяких разностях, а потом Сергей Есенин читал свои задушевные творения и рассказывал, как стал писать стихи, как познакомился с Блоком, Гумилёвым: «Будь же ты вовек благословенно, что пришло процвесть и умереть».

Расходились поздно, уже в дверях поэт долго жал и не отпускал лапу Джима, приговаривая: «…трудно с тобой расстаться». Прощаясь с Качаловым, Есенин пообещал написать стихи о его собаке. Спустя несколько дней поэт зашёл к Василию Ивановичу в его отсутствие, празднично одетый, с шёлковым цилиндром на голове, чтобы прочитать строки, посвящённые Джиму. Вскоре церемония повторилась, и появилось знаменитое стихотворение «Собаке Качалова»: «Дай, Джим, на счастье лапу мне, такую лапу не видал я сроду. Давай с тобой полаем при луне на тихую бесшумную погоду. Дай, Джим, на счастье лапу мне…».

Сергей Есенин так привязался к Джиму, что во время своей болезни бредил им и говорил докторам: «Вы не знаете, что это за собака! Если Качалов привезёт её сюда, то я сразу же поправлюсь». Качалов не привёз своего добермана на летние гастроли в Баку, и Есенин был очень расстроен, но выкарабкался и пришёл в театр навестить Василия Ивановича. Вскоре поэт ещё раз женился и пригласил заслуженного артиста на «мальчишник». Они подружились, и Есенин всегда просил через приятелей «Качалову кланяться. И Джиму — обязательно». Передал свой последний поклон поэт «золотой бревенчатой избы» и в декабре 1925 года из Ленинграда накануне своего странного «подведения итогов».

Он чувствовал обречённость и отчуждение после своей поэмы «Страна негодяев». Его не приглашали на литературные диспуты, обвиняли в прессе в пьяных драках, установили наблюдение. В ночь на 28 декабря закончилась жизнь Сергея Есенина. Не принесла поэту счастья лапа Джима, а «отмщенье за гибель на том берегу» всего лишь отмщенье…

«Собаке Качалова»-какой породы собака?

В. И. Качалов так впоминает первую трогательную встречу Сергея Есенина и Джима: «Часам к 12 ночи я отыграл спектакль, прихожу домой… Небольшая компания моих друзей и Есенин сидят у меня… поднимаюсь по лестнице и слышу радостный лай Джима, той самой собаки, которой Есенин потом посвятил стихи. Тогда Джиму было всего 4 месяца. Я вошел, увидел Есенина и Джима, они уже познакомились и сидели на диване, вплотную прижавшись друг к другу. Есенин одной рукой обнял Джима за шею, а другой держал его лапу и хриплым баском приговаривал: «Что за лапа! Я сроду не видал такой. » Джим радостно взвизгивал, стремительно высовывал голову из подмышки Есенина и лизал его лицо. Когда Есенин читал стихи, Джим внимательно смотрел ему в рот. Перед уходом Есенин долго жал ему лапу: «Ах, трудно с тобой расстаться!. . Я сегодня же напишу ему стихи. » Поэт не обманул Джима. Вскоре в парадном костюме и цилиндре он вновь пришел к Качалову вручать Джиму свое посвящение.
Есенин был очень привязан к Джиму. Качалов вспоминает случай, произошедший во время гастролей художественного театра в Баку. «Приходит молодая миловидная, смуглая девушка и спрашивает — «Вы Качалов? » — «Качалов»,-отвечаю. «Один приехали? » — «Нет, с театром».-«А больше никого не привезли? «. Недоумеваю: «Жена ,-говорю-со мной, товарищи». «А Джима нет с вами? » — почти воскликнула. «Нет, -говорю, — Джим в Москве остался. » — «Ай-яй, как будет убит Есенин, он здесь в больнице уже две недели, все бредит Джимом, все говорит докторам: «Вы не знаете, что это за собака! Если Качалов привезет Джима сюда, я буду моментально здоров. Пожму ему лапу, — и буду здоров, буду с ним купаться в море. «